Московская Русь издревле была связана с далекой Святой Горой Афонской особыми духовными отношениями. В старой Москве было два подворья русского афонского монастыря святого Пантелеймона (Россикона), а во многих городских обителях и церквях хранились списки с чудотворных богородичных икон Афона – «Скоропослушницы», Иверской, «Троеручицы», «Отрады», «Достойно Есть» и «Утешения».
Русский монастырь святого Пантелеймона на Афоне. Photo by Talamus / photosight.ru
Русский Свято-Пантелеймонов монастырь на Афоне. На переднем плане - Соборный храм святого Пантелеймона.
В частности, за привезенный в Москву список с Иверской иконы Божией Матери царь Алексей Михайлович в 1653 году передал старцам афонского Иверского монастыря китайгородский монастырь святого Николая, располагавшийся на Никольской улице. Он назывался просто – Афонское подворье и служил приютом для монахов греческих обителей. Великая афонская святыня – точный список с чудотворной Иверской иконы – была ввезена в Москву 13 октября 1648 года в Москву, где ее торжественно встречали у Воскресенских ворот царь Алексей Михайлович и его семейство, патриарх Иосиф и духовенство, бояре и бесчисленное множество народа. Святыня была помещена в переданном греческим монахам Никольском монастыре и стала одним из самых чтимых в первопрестольной богородичных образов. Спустя некоторое время икону с дозволения архимандрита Никона (будущего патриарха) взяла себе царица Марья Ильинична, а для Никольского монастыря, вероятно, сделали новый список с нее, который и разместили в обители. Сохранились упоминания о том, что икона, переданная царице Марье Ильиничне, время от времени выставлялась в Успенском соборе Кремля, на постоянной же основе она, вероятно, стояла в домовой церкви или образной царицы. Список же, размещенный в Никольском монастыре, пробыл под сенью обители еще несколько лет, пока для него возводилась часовня у двухарочных Воскресенских (Неглиненских) ворот Китай-города. 19 мая 1669 года чудотворный образ Иверской иконы Богоматери торжественным ходом перенесли из монастыря на Никольской в новую часовню. В этот день царь Алексей Михайлович вручил греческому архимандриту Дионисию грамоту, закреплявшую вечное владение Никольским монастырем за Афонской Иверской обителью. С тех пор московский Никольский монастырь стал именоваться Николо-Греческим. А Иверская икона Божией Матери в часовне у Воскресенских ворот стала обязательным местом поклонения всех верующих. Каждый приезжавший в Москву прежде всего шел поклониться Иверской. Традиция была настолько устоявшейся, что однажды сам Петр I навлек на себя неприязнь москвичей тем, что проигнорировал ее. Вернувшись в 1699 году из своего первого путешествия в Европу, он не поехал к Иверской, как это делали царствующие особы до него, а сразу же проскакал в Лефортово.
Воскресенские ворота Китай-города и Иверская часовня при них. Фотография 1895-1900 годов.
Иверская часовня у Воскресенких ворот Китай-города. Фотография 1895-1905 годов.
Иверская часовня у Воскресенких ворот Китай-города. Фотолитография фирмы "Фотохром Цюрих" 1898 года на основе снимка 1896 года.
В XVII-XVIII веках положение афонских православных обителей было нелегким. Ситуация поменялась в лучшую сторону лишь после того, как в 1830 году Греция с помощью России обрела независимость. В поисках примеров аскетической и праведной жизни на Афон потянулись сотни россиян. Быстро растущий русский Свято-Пантелеймонов монастырь на Святой Горе нуждался в средствах, и в Россию для сбора доброхотных подаяний были направлены монастырские святыни. Этим был ознаменован новый период взаимоотношений Москвы и Святой Горы.
В 1863 году афонские святыни – крест с частью Животворящего Древа, часть от камня Гроба Господня, частицы мощей великомученика Пантелеймона и других Божиих угодников, чудотворная Тихвинская икона Божией матери – были доставлены в Россию иеромонахом Арсением Мининым, отправленным на родину старцами Пантелеймонова монастыря для сбора доброхотных приношений, и за четыре года объехали многие губернии и города. Молва о десятках знамений и исцелений больных у афонских святынь распространилась по всей стране.
В 1867 году святыни и сопровождавший их иеромонах Арсений были радостно встречены москвичами. Драгоценные реликвии разместили в Богоявленском монастыре на Никольской улице – резиденции викарного епископа Дмитровского, первого помощника Московского митрополита. К афонским святыням шли тысячи богомольцев, и отец Арсений подал ходатайство об отведении для них особого места. Таковое было устроено при святых воротах Богоявленского монастыря в нише под алтарем церкви Иоанна Крестителя. В 1873 году с благословления афонских старцев и разрешения Священного Синода здесь была сооружена небольшая каменная часовня об одной главе. (Сегодня на этом месте расположен небольшой угловой сквер на пересечении Никольской и Богоявленского переулка.)
Старая Пантелеймонова часовня на Николькой улице, у Богоявленского монастыря. Фотография 1907 года.
Вид старой часовни целителя Пантелеймона на Николькой улице. Фотография 1905-1906 годов.
Никольская улица. Слева - высокая колокольная Николо-Греческого монастыря. Напротив монастыря - старая Пантелеймонова часовня, где до 1883 года находились афонские святыни. Фотография 1900-1910 годов.
Для устройства часовни немало усилий приложил боголюбивый граф Николай Павлович Игнатьев (1832-1906) – известный государственный деятель, дипломат, бывший российский посол в Константинополе, во многом поспособствовавший укреплению позиций России в Азии. Среди его государственных заслуг подготовка и заключение чрезвычайно важных для России Пекинского трактата (1860 год) и Сан-Стефанского мира (1878 год), завершившего русско-турецкую войну.
Часовню возвели по эскизам архитектора П.П. Зыкова. И 11 февраля 1873 года постройку освятил епископ Леонид. После всенощного бдения в Богоявленском монастыре крестный ход двинулся в часовню. Внутри нее все подчеркнуто напоминало об Афоне. Иконостас был исполнен из цветного мрамора, имел большой крест посередине. По правую сторону от него разместили древнюю Тихвинскую икону Богоматери в ризе, по левую – список с чудотворной афонской иконы мученика Пантелеймона. Напротив иконостаса, на мраморном аналое поместили ковчег с афонскими святынями. Чуть позже, в июле месяце, были размещены и освящены иконы на боковых стенах часовни – списки со знаменитых чудотворных афонских образов: Спасителя из Протата, икон Божией Метери «Достойно есть», «Скоропослушница», «Избавительница», «Отрада» и «Утешение», Иоанна Крестителя, Николая Чудотворца и Георгия Победоносца. Еще позднее появились иконы святых Александра Невского и Марии Магдалины, Саввы Сербского (постриженика Пантелеймонова монастыря) и Афанасия Афонского (основателя монашеского общежития на Святой Горе). Так небольшая часовня в центре Москвы стала воплощенным в святынях образом горы Афон.
Настоятелем часовни стал ратовавший за ее строительство и обустройство иеромонах Арсений. В помощь ему с Афона также присланы были несколько монахов.
Иеромонах Арсений. Основатель афонской Пантелеймоновой часовни в Москве и Новоафонского монастыря на Кавказе..
Этот подвижник не любил рассказывать о своей мирской жизни. По воспоминаниям современников, его московская келья всегда была полна посетителей, которые приходили к Арсению за помощью. Монах давал им духовные советы, жертвовал деньги, снабжал книгами. Известны слова, сказанные им однажды одному из знакомых священников: «Батюшка! Жизнь наша коротка, и потому мы должны спешить делать добро. Что ни сделаем доброе, хоть самое малое – все будет наше». Благодаря чаяниям отца Арсения была устроена не только первая часовня-подворье на Никольской улице в Москве, но и Новоафонский монастырь на Кавказе. Он также был инициатором издания афонских листков. Незадолго до своей кончины, желая доставить духовное утешение благотворителям афонской обители, отец Арсений начал выпускать небольшие ежемесячные брошюрки назидательного характера, издававшиеся под общим названием «Душеполезные размышления». Они послужили предтечей известного позднее московского духовного журнала. Скончался старец Арсений 17 ноября 1879 году. Его погребение состоялось, как и было завещано им, в московском Алексеевском монастыре. Отпевал подвижника епископ Алексий, викарий московский, а надгробное слово произнес иеромонах Богоявленского монастыря отец Пантелеймон.
Афонские святыни, находившиеся в часовне, пользовались такой популярностью, что все возраставшие толпы желающих попасть к ним стали постепенно мешать движению по Никольской улице. Это обстоятельство, а также теснота и духота, создававшиеся в переполненном помещении часовни, вызвали необходимость в более просторном здании для размещения святынь. В 1880 году тульский купец Иван Иванович Сушкин, приходившийся родным братом настоятелю афонского Пантелеймонова монастыря Макарию, пожертвовал под строительство новой, более обширной часовни участок земли все на той же Никольской улице, у Владимирских ворот китайгородской стены, напротив Владимирской церкви.
Вскоре на собранные пожертвования здесь была воздвигнута часовня великомученика и целителя Пантелеймона, выполненная в византийском стиле. Автор ее проекта - архитектор А.С. Каминский, зять братьев Третьяковых, построивший арку соседнего Третьяковского проезда.
Вид часовни святого Пантелеймона у Владимирских ворот Китай-города.
Новое здание часовни было необычным для Москвы, внешне это был внушительных размеров храм величественного вида. Сооружение сразу вписалось в имеющийся ансамбль древних церковных и крепостных памятников Никольской улицы и стало одной из доминант не только улицы, но и всего Китай-города. Так архитектором была продолжена традиция храмовой застройки этой местности, где уже высились колокольни и купола Богоявленского, Заиконоспасского и Никольского монастырей. А в ознаменование сохранения московско-афонской традиции Каминский оригинально воспроизвел на фасаде своей грандиозной часовни облик фасада старой Афонской часовенки. Теперь просторная часовня могла принять множество молящихся, толпами стекавшихся на Никольскую с целью узреть и прикоснуться к святыням.
Вид Никольских (Владимирских) ворот Китай-города и Афонской Пантелеймоновой часовни. Фотография 1882-1896 годов.
Лубянская площадь. Вид на Владимирские ворота Китай-города и новую Пантелеймонову часовню. Фотография 1900-1901 годов.
Вход в новую часовню великомученика и целителя Пантелеймона у Владимирских ворот. Входной портал напоминает о старой Пантелеймоновой часовне. Фотография 1890-1900 годов.
Внутри новой часовни были устроены хоры и кельи для монахов, различные хозяйственные помещения. Стенная живопись и иконы были выполнены в византийском стиле художником С.Ф. Кортневым. Автором орнаментов, украсивших стены постройки, был художник В.В. Колтунов. Внутри своды и стены были расписаны ликами святых, в основном связанных с жизнью обителей на Святой Горе, а также изображениями сцен из жития и страданий великомученика и целителя Пантелеймона.
2 июня 1883 года состоялось освящение новой московской часовни, на торжество собрались многие именитые лица: епископ Можайский Мисаил, московских генерал-губернатор В.А. Долгоруков, настоятели монастырей, почетные граждане Тулы И.И. и П.И Сушкины. Из старой часовни афонские святыни – распятие Христово, ковчег с мощами, чудотворную Тихвинскую икону Богоматери и образ святого Пантелеймона - были с благоговением перенесены в часовню новую.
С этого времени новая часовня стала центром ежегодного празднования памяти целителя Пантелеймона. Каждым летом 27 июля (9 августа) многочисленный крестный ход из Богоявленского монастыря направлялся по Никольской в сторону часовни за афонскими святынями, торжественно проносил их в обитель. После службы в монастыре мощи крестным ходом переносились сначала в старую часовню, а оттуда возвращались обратно в новую. В этот праздничный день вся Никольская была запружена богомольцами, непрерывной цепью движущимися то от часовни к монастырю, то от монастыря – к часовне. В связи с многочисленностью паломников, желающих поклониться и приложиться к святыням, еще накануне праздника после молебна из часовни выносили на улицу под особый шатер икону великомученика и целителя Пантелеймона, а в день праздника - и икону Божией матери «Скоропослушницу», которая славилась различными чудотворениями. Известно, что 14 ноября 1887 года при внесении образа Богородицы в новую часовню у всех на глазах произошло исцеление Анастасии Фроловой, до этого двадцать лет одержимой недугом беснования. 17 января 1889 года перед «Скоропослушницей» исцелилась от падучей М. Палкина.
Помимо двух часовен на Никольской улице, в Москве было еще одно известное почитателям Святой Горы Афон место – подворье на Полянке. Оно располагалось в небольшой городской усадьбе (дом №38 согласно нумерации тех лет), в сентябре 1879 года подаренной Свято-Пантелеймонову монастырю известной благотворительницей Акилиной Алексеевной Смирновой. Это владение в Замоскворечье связано с именем еще одного подвижника – иеромонаха Аристоклия, который многие годы проживал здесь и здесь же был похоронен.
Иеромонах Аристоклий (в миру - Алексей Алексеевич Амвросиев).
Отец Аристоклий был послан в Москву с Афона спустя несколько лет после кончины старца Арсения. В 1880 году он возобновил предпринятое Арсением начинание – выпуск назидательных брошюр – и организовал издание журнала «Душеполезный собеседник». Журнал рассказывал о русском монашестве на Святой Горе, знакомил с жизнеописаниями афонских подвижников, публиковал письма старцев к их духовным чадам. Благодаря этому религиозно-просветительскому изданию русские обители на Афоне стали пополняться новыми послушниками, а на щедрые пожертвования россиян проходило восстановление монастырских построек и возведение новых храмов. Издание выходило до 1918 года. Тираж печатался в находившейся неподалеку от дома монастырского подворья на Полянке типографии, в доме А.А. Смирновой на Большой Якиманке. Купить же свежие номера можно было в Афонской часовне на Никольской улице.
Энергичный и добрый отец Аристоклий сразу же полюбился москвичам, которые его радушно приняли. Он несколько лет был настоятелем часовни святого Пантелеймона и возглавлял подворье на Большой Полянке. На протяжении своей московской миссии он прилагал все возможные усилия для того, чтобы храмы первопрестольной пополнялись реликвиями и святынями православного Востока. Так, в свой первый приезд в мае 1887 года он привез в Москву масличную ветвь из Никомидии, с того самого дерева, под которым, согласно преданию, был усечен великомученик Пантелеймон. В 1899 году на Ходынском поле был заложен большой военный лагерный храм во имя преподобного Сергия Радонежского. Для торжественной закладки храма из московской часовни доставили Иверскую икону Богоматери и образ целителя Пантелеймона с частицей его святых мощей. А в 1893 году отец Аристоклий сам освещал на подворье на Полянке доставленные со Святой Горы и предназначенные для этого храма иконы - «Скоропослушницу» и целителя Пантелеймона.
Появлялись афонские иконы и в обителях Московской епархии. 22 мая 1893 года отец Аристоклий принимал участие в закладке святых врат и ограды Казанского женского Головинского монастыря и вручил его настоятельнице афонский образ Богоматери «Сладкое целование», который год спустя водрузили на выстроенных вратах.
Первопрестольная щедро благодарила далекий Свято-Пантелеймонов монастырь и другие обители Святой Горы за присылаемые оттуда реликвии. На пожертвования москвичей в них проводился ремонт, возводились новые храмы, приобреталась церковная утварь. В 1894 году для колокольни Пантелеймонова монастыря на московском колокололитейном предприятии Андрея Дмитриевича Самгина на средства самарского купца И.М Плешакова отлили колокол весом 818 пудов (более 13 тонн). В мае 1894 года колокол доставили на Афон, где он звонит и по сей день. Рассказывают, что когда звонят в этот колокол, звон доносится до противоположного берега Сингитского залива. Колокол и сегодня остается самым большим в Греции. О Москве напоминает нанесенная на него надпись: «Отлит сей колокол в России, в городе Москве, в царствование государя императора Александра III в память чудесного спасения жизни Его с Августейшим семейством 1888 г. октября 17 дня».
В 1894 году отцу Аристоклию пришлось из-за ложного доноса вернуться в родную обитель на Святую Гору. Только из публикаций «Душеполезного собеседника» духовные дети старца узнавали о его жизни на Афоне. В журнале сообщалось, что отца Аристоклия избрали казначеем и духовником Пантелеймонова монастыря, ставшего к тому времени едва ли не самым многочисленным на Афоне. А в 1909 году, к которому Аристоклий успел принять схиму, имя его появляется на первом месте списка кандидатов в наместники настоятеля монастыря. Возвращение отца Аристоклия в Грецию еще более укрепило связи Святой Горы с Москвой. Благодаря значительным жертвованиям москвичей, глубоко симпатизирующим уехавшему монаху, на Афоне возводятся и обустраиваются новые храмы в честь особо почитаемых в России святых.
15 лет, на протяжении которых Аристоклий отсутствовал в России, духовные чада его не оставляли надежды вернуть старца в Москву и посылали письма в Синод и на Афон, умоляя отпустить их любимого пастыря на родину. Наконец собор духовников Пантелеймонова монастыря решил вновь отправить старца Аристоклия в Москву для продолжения его миссии в качестве настоятеля подворья афонской обители. И в 1909 году он вновь вернулся в Москву.
К этому времени Афонское подворье на Полянке развернуло самую широкую издательскую деятельность. Книги с узнаваемым силуэтом Афонской горы на обложке были хорошо известны русским читателям. Книжный склад в часовне на Никольской улице стал уже мал. В связи с этим в марте 1912 года отец Аристоклий ходатайствовал перед Синодом: «…Обитель наша для поддержания православной веры и религиозных чувств в народе издает духовно-нравственные книги и листки, но склада, удобного для книг у нас не имеется, почему книги сложены в ветхих деревянных складах и подвальных помещениях, отчего подвергаются порче. …Мы имеем крайнюю нужду в построении каменного здания, более удобного и безопасного… Также мы имеем с Высочайшего разрешения приют для увечных воинов на 8 кроватей, который находится в ветхом помещении, что также вынуждает нас к построению нового здания как для приюта, так и для живущей на Полянке братии и прислуги, ибо, где теперь живет братия, помещение требует большого ремонта для безопасного в них житья».
Разрешение было получено, и в том же году на территории подворья возвели несколько просторных построек. Одно из них – в три этажа, расположенное во дворе владения – предназначалось для книжного склада и библиотеки. В основном же, также трехэтажном здании, выходящем на 1-ый Петропавловский переулок (ныне 1-ый Хвостов переулок), разместили монастырские службы и богоугодные заведения. В полуподвале находилась трапезная и братские кельи, на первом этаже – книжная лавка и Николаевский приют, на втором и третьем - кельи. В 1915 году в память 300-летия царствования Дома Романовых в основном доме была сооружена домовая церковь в честь иконы Божией Матери «Скоропослушница», особо чтимой старцем Аристоклием. Она помещалась в угловой комнате верхнего этажа и украшена была списками афонских чудотворных образов Богоматери и иконами святых, тезоименитых царям династии Романовых. Освящение храма прошло уже после революции - 13 октября 1918 г. К этому времени отца Аристоклия уже не было в живых. Он скончался 8 сентября 1918 года. Отпевали старца сразу три московских владыки: епископ Арсений (Жадановский), епископ Трифон (Туркестанов) и настоятель Богоявленского монастыря архиепископ Можайский Иоасаф (Каллистов), являвшийся тогда митрополитом Московским. Тело праведника было погребено под сенью его детища — храма во имя иконы Божией Матери «Скоропослушница» - в мраморном склепе подвальной усыпальницы подворья на Полянке.
Сохранившееся до наших дней основное здание старого Афонского подворья на Большой Полянке, построенное в 1912 году. Современный адрес: 1-ый Хвостов переулок, д. 3, стр. 1.
Киот с иконой Божией Матери "Скоропослушница" на фасаде сохранившегося здания старого Афонского подворья на Полянке.
Для афонского подворья и часовен наступили тяжелые дни. По советским декретам все монастырские владения подлежали национализации, а домовые церкви должны были быть ликвидированы. На подворье начались обыски, конфискации, аресты. Осенью 1918 года греческий консул в Москве обратился к властям с заявлением: «Греческое королевство удостоверяет, что подворье Свято-Пантелеймонова монастыря на Б. Полянке есть имущество Греческого королевства». Однако и эта мера не спасла подворье от грубых посягательств. В январе 1919 года арестовали настоятеля Пантелеймоновой часовни на Никольской улице иеромонаха Макария, в 1921 году – заместителя церковного Совета иеромонаха Феофана. Пантелеймонова часовня на Никольской неоднократно подвергалась обыскам и конфискациям. Власти вывозили печати, запасы продовольствия, церковную утварь, вещи, предназначавшиеся для отправки на Святую Гору. Осенью 1920 года отдел юстиции Моссовета запретил монахам выносить икону великомученика Пантелеймона из здания часовни для совершения молебнов. А к концу года Пантелеймонову часовню приписали к обновленческой общине храма Христа Спасителя.
Особенно напряженная ситуация создалась вокруг книжного склада на территории подворья на Полянке. В феврале 1920 года московская ЧК при участии комиссара Данилина обыскала и опечатала склад, храм и усыпальницу. В конце того же года тысячи религиозных книг были вывезены со склада и уничтожены.
Наступили последние дни для Афонского подворья на Полянке, где во второй половине 1922 года проживало 16 монахов. Из опечатанного домового храма в честь иконы «Скоропослушница» вывезли более 80 предметов церковного имущества. Лишь две иконы (одна из них – конца XVII века) попали в руки музейных сотрудников, а около 90 икон, Евангелия, подсвечники, ризы и пр. предметы были переданы по акту Губсоюзу (читай: «на утилизацию»). Сам же храм и усыпальница в дни пятилетия Октябрьской революции (9 ноября 1922 года) были окончательно ликвидированы, а здание, в котором они размещались, было передано Горной академии под студенческое общежитие. В 1923 году духовные дети старца Аристоклия и братия, спасая останки его от надругательства, перезахоронили их на Даниловском кладбище, близ Никольской часовни. Хоронили тихо, дабы не привлекать внимание властей. Монахи вынесли гроб с телом иеромонаха Аристоклия из усыпальницы, погрузили на телегу и повезли на Даниловское кладбище. Сохранилась легенда о том, что голуби, которых старец при жизни любил кормить, во время этого небольшого крестного хода слетелись со всех сторон и, кружась в небе, образовали из своей стаи живой крест, который до самой могилы сопровождал процессию.
Последнее документально свидетельство, касающееся драмы разорения подворья на Полянке, датировано 11 января 1923 года. Это распоряжение руководителей отдела Моссовета Проппера и Банкина о передаче иконостаса ликвидированной домовой церкви социальному отделу Бауманского района (по их просьбе) «для использования».
В 1926 году Москоммунхоз поставил перед Моссоветом на рассмотрение вопрос о сносе старой Афонской часовни на Никольской. Но в то время осуществить это было еще затруднительно, поскольку здание приписано было к использованию общиной собора Богоявленского монастыря. Но через три года ситуация изменилась: Богоявленский собор ликвидировался. И 29 марта 1929 года президиум Моссовета, «…учитывая ходатайство рабочих и служащих Госавтотранса Наркомата путей сообщения», постановил использовать здание часовни под клуб. В октябре всю церковную утварь и иконы из старой часовни вывезли и, возможно, передали в какой-то из московских храмов. А в период с осени 1929 по лето 1930 года власти реализовали-таки задуманный изначально план и часовню снесли.
Жестокая судьба ждала и знаменитую Иверскую часовню у двухарочных Воскресенских ворот Китай-города. Во время массового изъятия церковных ценностей в 1922 году из часовни была вывезена вся утварь, конфискованы оклады, ризы, сосуды, кресты, украшенные драгоценными камнями и почти все иконы, включая, предположительно, и саму почитаемую чудотворную Иверскую икону. По заключенному между образовавшейся Общиной верующих и Моссоветом верующие все же получили право использовать часовню, и она какое-то время функционировала, хотя и подвергалась периодически антирелигиозным нападкам и актам вандализма. В 1928 году по инициативе одного из членов ЦК, руководителя антирелигиозной пропаганды, принято решение о сносе Воскресенских ворот и Иверской часовни. Каковое и было реализовано. В 1929 году часовню закрыли и в ночь с 28 на 29 июля снесли, на ее месте водрузили фигуру рабочего. А в 1931 году снесли и Воскресенские ворота.
Останки разрушенной Иверской часовни у Воскресенских ворот Китай-города. Фотография 1929 года.
Конструктивистская фигура рабочего, водруженная на месте снесенной Иверской часовни у Воскресенских ворот. Фотография 1929-1931 годов.
Еще один рабочий, заменяющий снесенную Иверскую часовню у Воскресенских ворот. Фотография 1929-1931 годов.
Последнее упоминание о точном списке Иверской Богоматери, привезенном в 1648 году с Афона, относится к 1913 году и связывает его нахождение со Смоленским собором Новодевичьего монастыря. Специалисты считают, что этот чудотворный образ (назовем его список №1) до сих пор хранится там же, в Новодевичьем, куда он попал от царицы Марьи Ильиничны через ее дочь царевну Софью, постриженную в монахини. Противоречивы сведения о судьбе списка Иверской Божией Матери из часовни при Воскресенских воротах (список №2). Дело в том, что в процессе религиозной деятельности монахи часто вывозили из часовни чудотворную икону для заказных молебнов, и чтобы часовня не пустовала, был выполнен еще один точный список с нее (список №3), замещавший увезенную на молебны икону. Неизвестно, какой именно из списков (№2 или №3) был вывезен из часовни при конфискации церковных реликвий в 1922 году. Неточны данные и о том, в какой из храмов конфискованный список был передан. Есть мнение, что он был отправлен в храм Воскресения Христова в Сокольниках. Если это так, то в Сокольниках может находиться как список №2, так и список №3. При разрушении же часовни в 1928 году в ней все еще находились некоторые иконы, в том числе и список Иверской Богоматери (вопрос только, какой - №2 или №3?), и все эти иконы утрачены при сносе постройки. Однако в 1933 году в Третьяковскую галерею поступила без указания происхождения икона, по описанию в точности соответствующая спискам, хранившимся в часовне у Воскресенских ворот. Быть может, во время сноса часовни кому-то все же удалось спасти образ Иверской Божией Матери? Возможно, история когда-нибудь развеет все эти сомнения и даст ответы на вопросы.
К 1930-му году из афонских часовен в Москве сохранялась лишь одна – большая часовня у Владимирских ворот Китай-города, освященная в честь великомученика Пантелеймона. После революции она была передана обновленческой общине. В начале 30-х община почти распалась, а оставшиеся в ее составе члены «добровольно» отказались от пользования часовней. Обновленческий Синод в лице митрополита Виталия просил власти лишь об оставлении верующим ковчега с частицей святых мощей и чтимых икон великомученика Пантелеймона и Божией Матери «Скоропослушницы». 9 сентября 1932 года президиум Мосгорисполкома передал часовню под клуб Управлению милиции Москвы. Это решение поддержал 13 октября и президиум Мособлисполкома. Видимо, к концу того же года часовня была закрыта. А в 1934 году, после полувекового юбилея освящения, величественное ее здание вместе с окружающими ее древними памятниками – китайгородской стеной с башней и Владимирской церковью – пошло под снос. Материалы от их разборки использовались при строительстве первой очереди метрополитена. На месте часовни долгое время был пустырь, и только в 1998 году на нем возвели здание современного торгового центра «Наутилус». По милости Божией были сохранены почти все святыни Пантелеймоновой часовни. Чудотворный образ Христа Спасителя находится в храме святых Флора и Лавра на Зацепе, икона Божией Матери «Скоропослушница» попала в храм Николая Чудотворца в Кленниках на Маросейке, чудотворный образ великомученика Пантелеймона и ковчег с его мощами переданы в храм Вознесения Христова в Сокольниках.
Вид на часовню святого Пантелеймона, Никольскую (Владимирскую) башню китайгородской стены и церковь Владимирской иконы Божией Матери. Фотография 1910-1917 годов.
Вид с Лубянской площади на Театральный проезд и часовню святого Пантелеймона. Фотография 1920-х годов.
Новая площадь и Театральный проезд. Вид после сноса китай-городской стены и Пантелеймоновой часовни.Фотография 1935 года.
В 1920-х годах советской властью был закрыт еще один афонский оплот в Москве – Николо-Греческий монастырь на Никольской улице, закрепленный за Афонской Иверской обителью. А в 1935 году снесли Никольский собор, находившийся на территории монастыря.
Таким образом, за полтора десятилетия были утрачены почти все зримые свидетельства многообразных связей Святой Горы с Москвой. В этом лихолетье уцелели лишь некоторые святыни и исторические памятники.
Свято-Пантелеймонов монастырь на Афоне, после революции фактически оставшийся без поддержки со стороны русских верующих, испытал серьезные трудности и за время советской власти едва не прекратил свое существование. Новые власти чинили огромные препятствия на пути поддержания и развития монашеской жизни на Святой Горе. Крайне затруднительным, почти невозможным был выезд из Советов на Афон, сбор пожертвований также был практически приостановлен. Старые афонские монахи умирали, оканчивали свой век, а новых насельников им на замену не приезжало. В середине 1970-х годов ситуация в русской обители на Святой Горе была критической: на весь большой монастырь осталось всего 7 монахов! Для сравнения, в начале XX века в обители находилось более 2 тысяч иноков, послушников и паломников. В ставшем почти безлюдным огромном монастыре постройки, хозяйство пришли в упадок, их некому и не на что было восстанавливать и поддерживать. Русское присутствие на Афоне было под угрозой. Лишь с середины 60-х годов инициаторам от православной общины путем сложнейшего диалога с властями удавалось находить возможности для отправки на Афон 1-4 монахов в год, чтобы хоть как-то поддерживать численность русской братии на Святой Горе. Только с начала 1970-х годов русское присутствие на Афоне начало очень медленно восстанавливаться.
17 апреля 1975 года Священный Синод РПЦ постановил передать Русскому Свято-Пантелеймонову монастырю на Святой Горе для обустройства подворья подмосковный храм Спаса Преображения в Переделкине. В том же году в этот храм из афонского монастыря привезли чудотворный образ Иверской иконы Божией Матери – список, выполненный одним из афонских насельников. Он до сих пор находится в часовне, пристроенной к зданию храма с южной стороны. Так храм в Переделкине стал новым островком святой обители в России. А в 1984 году, когда Переделкино вошло в состав Москвы, это новое Афонское подворье официально стало московским. Оборванные революцией духовные связи русского Афона с Москвой мало-помалу возрождались.
В 1992 году Афонское подворье было переведено в центр Москвы, на Таганку, в возвращенный Русской Православной Церкви храм Никиты Мученика на Швивой горке за Яузой. Подворье же в Переделкине стало патриаршим. С 92-го года и по сей день в Никитском храме на Швивой горке проходят подготовку будущие насельники афонского Свято-Пантелеймонова монастыря. Подворье развивается и обустраивается. В 1996 году вокруг территории подворья была возведена ограда со Святыми вратами, в башнях которых устроены часовни чтимых на Святой Горе великомученика Пантелеймона и преподобного Силуана Афонского. В том же году из афонской обители привезли на подворье мощи и икону святого Пантелеймона, на поклонение которым стеклись десятки тысяч паломников. Афонские святыни пребывали в Москве в течение нескольких недель, их выставляли в Богоявленском соборе, Новоспасском, Донском, Даниловом монастырях и в Никитской церкви на подворье. Часть доброхотных даяний верующих, собранных за время этой акции, была переслана на восстановление Пантелеймонова монастыря на Святой Горе.
Афонское подворье на Таганке. Вид с Гончарной улицы.
Афонское подворье смогло восстановить свои права на владение уцелевшим на Полянке зданием старого подворья. В конце 2000-х годов нем провели ремонт, восстановили храм Иконы Божьей Матери «Скоропослушницы», созданный некогда старцем Аристоклием, возобновили в нем богослужения.
В ноябре 1994 года Патриарх Алексий II освятил закладку разрушенных в советское время Воскресенских ворот и Иверской часовни при них. Менее чем за год они были восстановлены. 25 октября 1995 года с Афона в Москву прибыл новый список чудотворной Иверской иконы Божией матери, писаный святогорским иконописцем иеромонахом Лукой. Он был помещен во вновь открытой часовне. Образ благой Вратарницы вернулся на свое исконное место, пусть и в обновленном виде.
Не предали забвению верующие и заслуги старца Аристоклия. Летом 2004 года на Даниловском кладбище были обретены его святые мощи. 6 сентября 2004 года отец Аристоклий был канонизирован в лике преподобных местночтимых святых Москвы и Московской епархии. Чин прославления совершил патриарх Алексий II на Божественной литургии в Успенском соборе Кремля. 13 ноября 2004 года святые мощи преподобного Аристоклия были перенесены крестным ходом из Даниловского монастыря на Афонское подворье Москвы. Ныне они пребывают там же, в храме великомученика Никиты.
В рамках торжеств, посвященных празднованию тысячелетия присутствия русских монахов на Святой горе, осенью 2016 года в Москву были доставлены мощи святого Силуана Афонского, особо чтимого афонского подвижника. Вместе с «честной главой» преподобного Силуана привезена также чудотворная икона Спасителя, при молитве у которой свершилось чудо явления этому старцу Иисуса Христа. Обе святыни были впервые принесены в Россию, ранее они никогда не покидали афонский монастырь святого Пантелеймона. На Афонском подворье на Таганке их встречали сотни верующих. Икона и ковчег с мощами находились в Москве с 19 по 24 сентября: вначале на подворье в Никитском храме, затем – в храме Христа Спасителя и в Даниловском монастыре. За 6 дней афонским святыням поклонилось около 65 тысяч человек. После божественной литургии в Свято-Даниловом монастыре, совершенной патриархом Кириллом, святыни торжественно отправлены обратно на Святую гору, в Пантелеймонов монастырь.
Хоть и медленно, но возрождаются духовные скрепы Афона с Москвой, восстанавливаются великие святогорские святыни в первопрестольной, расширяется деятельность Афонского подворья. Когда-то давно устроитель первой афонской часовни в память великомученика Пантелеймона иеромонах Арсений сказал: «Угодник Божий возлюбил Москву и возжелал не временно пребывать в ней, а постоянно. Слава и благодарение Богу!» Видимо, слова эти оказались пророческими, и как не сломили дух и волю святого Пантелеймона огонь, кипящее олово и дикие звери, так не сломить их другим невзгодам, бедам и испытаниям. Его святыми молитвами спасен Русский на Афоне монастырь, его предстательством оживает и растет связь этой обители веры с Россией и Москвой.
Инна Петрова