Гравюра А.Адама "Сентябрь 1812 года. Пожар Москвы. Наполеон и его штаб на возвышенности перед горящей Москвой"
Отечественная война 1812 года является одним наиболее ярких и драматических событий в истории Москвы. Покинутая жителями, разрушенная в результате пожаров, древняя столица стала символом мужественной борьбы русского народа против иноземных завоевателей. "Подобно скале гранитной, Москва противопоставлена была нашествию, и оно, приразясь к ней, раздробилось и обессилело" – так писал издатель журнала "Русский вестник", первый ратник московского ополчения С.Н. Глинка.
Высокая нравственная оценка обществом той роли, которую Москва сыграла в разгроме наполеоновской армии, нашла отражение и в графическом образе города, созданном русскими и иностранными художниками, граверами и литографами в 1810–1830-х годах.
Государственный Исторический музей обладает богатейшей коллекцией печатной графики, позволяющей представить облик "белокаменной" столицы в дни тяжелейших испытаний, которые выпали на ее долю. Необходимо отметить, что подавляющее большинство графических листов, посвященных Москве в 1812 году, были выполнены в Западной Европе.
Условно их можно разделить на три основные группы. Первая – гравюры лубочного характера, которые были изданы в 1812–1813-х годах в качестве иллюстраций к печатным реляциям и сообщениям с театра военных действий. Они были тесно связаны с нуждами официальной пропаганды и в большинстве случаев отражали точку зрения правительства Наполеона на характер войны и причины московских пожаров.
Вторая – гравюры и литографии, созданные в 1810–1820 годах на основе более ранних оригиналов. Наиболее часто западноевропейские мастера использовали две гравированные серии конца XVIII века – прежде всего хорошо известную серию видов Москвы, выполненную впервые в 1799 году по рисункам французского художника Ж. Делабарта, а кроме того, работы немца Фр. Дюрфельда, который с 1790 года жил в России.
И наконец, третья группа – гравированные и литографированные изображения Москвы, созданные по натурным наброскам очевидцев. Среди них наибольший интерес представляют литографии, изданные в 1830-х годах по рисункам двух немецких художников, участников русской кампании – A. Адама и Хр. Фабр дю Фора. Сюда же можно отнести и зарисовки иностранных путешественников, посетивших Россию вскоре после окончания Отечественной войны. Как правило, виды Москвы 1812 года выходили в составе специальных печатных серий и изданий, посвященных наполеоновским войнам (в то же время достаточно часто встречаются и отдельные листы, рассказывающие о конкретных событиях в жизни города, захваченного неприятельской армией).
Уже простое перечисление разных типов изданий позволяет говорить о большом сюжетном и художественном разнообразии западноевропейской печатной графики на московскую тему. При внимательном рассмотрении ее можно заметить одну характерную особенность – архитектура Москвы и облик ее жителей представлены преимущественно фантастически. Видимо, это было связано с тем, что многие авторы листов никогда не были в России.
Гравюра-лубок неизвестного автора. Вступление французских войск в Москву.
Прежде всего хотелось бы обратить внимание на гравюры и литографии, изданные во Франции. Очевидно, уже осенью 1812 года в Париже появились гравированные лубки, иллюстрировавшие сообщения бюллетеней Великой армии. Они изображали триумфальное вступление в Москву, объятый пламенем город и русских поджигателей с факелами в руках. Все листы сопровождались подробными надписями, в которых вся вина за возникновение пожаров возлагалась на московского военного губернатора Ростопчина и местных варваров.
Гравюра-лубок неизвестного автора. Вид Кремля из-за Москвы-реки во время пожаров в сентябре 1812 года.
Кремль на этих гравюрах напоминал сказочный средневековый замок. Однако в некоторых случаях, а именно когда использовались уже известные прототипы, облик города воспроизводился более реально. Примером этого служит гравюра, показывающая вступление в Кремль французского авангарда под командованием Мюрата. В основу ее была положена гравюра Фр. Дюрфельда начала 1790-х годов "Вид старого царского дворца в Московском Кремле", и поэтому сцена появления в крепости французских солдат дана на фоне вполне узнаваемой архитектуры Теремного дворца и других древних сооружений.
Гравюра П. Жибеле. "Пожар в Москве в сентябе 1812 года. Вид из Кремля в сторону Большого Каменного моста".
После окончания военных действий, вступления русских войск в Париж и низложения Наполеона французские издания утратили присущую им тенденциозность, и в выходящих со второй половины 1810-х годов сериях и иллюстрациях пожар Москвы показывался более отстраненно, как романтически воспринятая стихия огня, охватившего город. Причем французские художники, незнакомые с московскими реалиями, по-прежнему обращались к известным видам допожарной столицы. Так, при создании в 1816 году гравюры "Пожар Москвы в сентябре 1812 года" художник и гравер И. Жибеле полностью использовал архитектурный фон и частично стаффаж гравюры по рисунку Делабарта "Вид с балкона Кремлевского дворца по правую сторону". Центральное место в изображении занимает Большой Каменный мост и ночное небо, покрытое клубами дыма и пламени. Пожары, которые продолжались целую неделю, со второго по седьмое сентября, привели к гибели большей части города. Огненная стихия, бушевавшая над Москвой, производила огромное впечатление на очевидцев. По своей эмоциональности гравюра Жибеле близка описанию современника: "Необозримое пламя все пожирало. И все Заречье без остатка занялось, Замоскворечье тож без остатку все горело, ряды остальные занялися и пламя объяло всю Москву, слилось, клубилось и все пожирало без изъятия… Ночь от пламени была светла, как мрачный день".
Нужно отметить, что и впоследствии французские художники неоднократно обращались к делабартовской серии, используя отдельные гравюры в качестве архитектурного фона для батальных и жанровых сцен (как, например, известный художник П. Мартине, создавший в 1820-х годах рисунки для серии о наполеоновских войнах, литографированной Ш. Моттом).
Раскрашенная гравюра по оригиналу Ф.-Л. Куше-сына. "Вступление французов в Москву 14 сентября 1812 года".
В некоторых случаях французские мастера были более самостоятельны, но все же в значительной степени находились под воздействием сложившегося еще в конце XVII века стереотипного представления о Москве как о средневековом городе, окруженном крепостными укреплениями, со множеством башен, церквей и колоколен. В 1815 году Ф.-Л. Куше-сын, автор известной гравированной серии "Битвы империи", выполнил гравюру, на которой было показано вступление в Москву французов. По словам французского офицера Ц. Ложье, перед ними открылась удивительная картина. "Прекрасная столица под лучами яркого солнца горела тысячами цветов: группы золоченых куполов, высокие колокольни, невиданные памятники". Трудно было представить, что уже вечером этого дня в городе, в котором из 200 тысяч осталось всего около 10 тысяч жителей, начнутся первые пожары. На первом плане гравюры Куше изображен император Наполеон, наблюдавший с Поклонной горы за основными частями своей армии, которые тремя маршевыми колоннами входили в древнюю столицу через Тверскую, Дорогомиловскую и Калужскую заставы. По изобразительному решению гравюра несколько напоминает панорамные виды Москвы с Воробьевых гор конца XVII – начала XVIII века, показывавших весь город как бы с высоты птичьего полета.
Значительный вклад в создание графической летописи Москвы в 1812 году внесли мастера и издатели Австрии, Пруссии и других государств, являвшихся вплоть до 1813 года союзниками наполеоновской Франции. Особое внимание привлекает гравированный раскрашенный лубок, вышедший в 1810-х годах в Аугсбурге. Его издатель Иос Кармин известен тем, что на протяжении десятка лет выпускал лубочные серии видов России, предназначенные для "волшебного фонаря", и таким образом знакомил Западную Европу с русскими городами, национальными обычаями и нравами.
Гравюра И. Ругендаса "Пожар Москвы 15 (3) сентября 1812 года. Вид из Кремля в сторону Воспитательного дома".
Известен и еще один гравер и издатель из Аугсбурга – И. Ругендас, автор более 50 гравированных изображений из истории наполеоновских войн, выполненных в 1806–1814 годах. Работая нал гравюрой "Пожар Москвы 15 сентября", он взял за основу архитектурный пейзаж из гравюры "Вид с балкона Кремлевского дворца по левую сторону". В результате облик города воспринимается вполне реально, в то время как люди в восточных костюмах (Наполеон приказал объявить, что русские призвали на помощь татар), сражающиеся с французскими солдатами, изображены довольно фантастично.
Раскрашенная гравюра по оригиналу И. Клара "Пожар Москвы. Вид на Кремль и Замоскворечье из-за Каменного моста".
Как известно, вечером третьего сентября в Москве начался ветер, который вскоре достиг силы урагана. Деревянная застройка способствовала быстрому распространению пламени. Особенно значительные пожары были в районе Китай-города, Солянки и Яузского моста, Воспитательного дома, Балчуга, Замоскворечья и Большого Каменного моста. Французский офицер Ц. Ложье записал в дневнике: "Потоки огня несутся по всем кварталам, все слилось в один пожар. Волны пламени, колеблемые ветром, образуют как бы огненное море, взволнованное бурей".
Раскрашенная гравюра по оригиналу Ф. Габермана "Пожар Москвы. Вид на Кремль и Москворецкий мост".
В тот же день Наполеон после ночевки у Дорогомиловской заставы прибыл в Кремль и для того, чтобы получить реальную картину происходящего, лично объехал древнюю крепость, побывал у Воспитательного дома, посетил Яузскую и Москворецкую набережные. Очевидно, этот эпизод и был зафиксирован на гравюре под общим названием "Пожар Москвы", выпущенной в Вене известным издательством "Артария". Автор рисунка Ф. Габерман, австрийский художник-баталист, выполнивший ряд картин, посвященных битвам при Кульме, Лейпциге, Ватерлоо, изобразил в центре многофигурной композиции императора, перед которым застыли московские жители, обвиненные в поджогах. Драматические события происходят на архитектурном фоне, заимствованном из гравюры по рисунку Ж. Делабарта "Вид Кремля и его окружностей".
Особое место в создании графического образа Москвы 1812 года занимают литографии, выполненные по рисункам с натуры двух немецких художников – А. Адама и Хр. Фабр дю Фора. Эти работы по сути представляют собой изобразительную летопись пребывания французов на Русской земле. Они включают в себя изображения важнейших событий, виды захваченных русских городов и деревень.
Литография А.Адама "Вид Москвы 22 сентября 1812 года. Мародерство французов в Москве".
Критическое отношение к войне, осуждение грабительских действий наполеоновских солдат особенно характерно для произведений А. Адама. Уроженец Баварии, художник, гравер и литограф, Адам в течение нескольких лет был придворным художником вице-короля Италии Евгения Богарне, в свите которого он и участвовал в русской кампании. B 1827–1833 годах художник вместе с сыновьями налитографировал 120 рисунков из своего собрания, выпуская их отдельными тетрадями под общим названием "Живописное и военное путешествие от Вилленберга в Пруссии до Москвы, совершенное в 1812 году". А. Адам пробыл в Москве всего около двух недель. Однако его произведения вполне достоверно передают атмосферу тех дней, показывают сцены насилия и грабежей, начавшихся одновременно с пожарами. Их отличает документальная точность в изображении деталей военного быта, однако с чисто архитектурной точки зрения они неинформативны.
Литография А. Адама "Вид в Москве 22(10) сентября 1812 года. Наполеон в горящей Москве".
Значительно интереснее в этом смысле серия Хр. Фабр дю Фора. В отличие от Адама он находился на военной службе и в должности младшего артиллерийского офицера отдельного вюртембергского дивизиона, входившего в корпус маршала Нея, принимал участие в русском походе с первого до последнего дня. В 1830-х годах его рисунки были налитографированы в Штутгарте рядом известных мастеров.
Литография Хр. Фабр дю Фора "Вид в Москве 24 (12) сентября 1812 года. Мародерство французов в Москве".
Москва, очевидно, поразила воображение художника своей обширностью, обилием памятников древней архитектуры. С увлечением изображал он окрестности древней столицы, Симонов и Новодевичий монастыри. Литографии по рисункам Фабр дю Фора более непосредственны и эмоциональны, нежели повествовательные и несколько сухие работы Адама. Такова, например, литография, показывающая французских солдат-мародеров, грабящих брошенный владельцами особняк на одной из московских улиц.
Возросший интерес к России нашел отражение и в английской видовой графике, а именно в зарисовках-иллюстрациях английских путешественников, посетивших страну вскоре после окончания военных действий. Подлинной энциклопедией разрушенной столицы стали рисунки Д. Джеймса, приехавшего в Россию в 1814 году. Они правдиво передают картину всеобщего разорения и запустения, которую так ярко описал К.Н. Батюшков: "…бродил в Москве опустошенной среди развалин и могил… И там, где роскоши рукою, дней мира и трудов плоды, пред златоглавою Москвою воздвиглись храмы и сады, лишь угли, прах и камней горы".
Книга Джеймса "Дневник путешествий в Германию, Швецию, Россию и Польшу" оказалась настолько популярной, что за десять лет – с 1816 по 1826 год – выдержала четыре издания. Причем если в первых изданиях рисунки были гравированы Д. Кларком и Х. Легге, то в последнем, наиболее интересном в художественном отношении были помещены литографии самого автора. Джеймс изобразил сгоревшие Слободской дворец и Пашков дом, Петровский подъездной дворец, в котором Наполеон жил несколько дней, ожидая, пока не стихнет огненная буря, бушевавшая вокруг Кремля; показал развалины невдалеке от Воспитательного дома, сцены разрушений в Кремле и на Красной площади.
Как известно, покидая Москву утром седьмого октября, император приказал маршалу Мортье, военному губернатору города, уничтожить национальную русскую святыню – заминировать и взорвать Кремль. Однако появление русских и проливной дождь, погасивший часть фитилей, спасли от разрушения большинство зданий древней крепости. Кремль был взорван с четырех сторон. В результате обрушились Водовзводная, Петровская и Первая Безымянная башни. Сильно пострадали Никольские ворота и Угловая Арсенальная башня. Рухнули северное крыло Арсенала, Петрокова и Филаретова звонницы. В столпе колокольни Ивана Великого появились вертикальные трещины. Обгорели Грановитая палата и Кремлевский дворец. Н.М. Шатров в стихотворении "Пожар Москвы в 1812 году" писал: "Все истребилось, и сожглися Гостиный двор и Арсенал, сам Кремль с Китай сотряслися и сам царь-колокол упал, взорвались башни, сокрушились, зубчаты стены развалились, скатилися с бойниц главы. Повсюду ужас, разрушенье. Пять взрывов – и в одно мгновенье не стало на земле Москвы".
Гравюра И.А. Иванова "Изгнание из Москвы неприятеля отрядом легкой кавалерии под командой генерал-майора Иловайского 10 октября 1812 года".
Гибель древней столицы чрезвычайно болезненно переживалась русским обществом, а восстановление ее стало поистине делом национальной чести. Очевидно, поэтому в видовой отечественной графике 1810-х годов преобладала тема Москвы не разрушенной, а восставшей, словно легендарная птица Феникс, из руин и пепла. Так, на гравюре известного художника, автора популярных в те годы карикатур на Наполеона и французскую армию, И.А. Иванова "Изгнание из Москвы неприятеля отрядом легкой кавалерии под командой генерал-майора Иловайского 10 октября 1812 года" Кремль изображен неповрежденным.
Однако подлинное представление об объеме разрушений дает гравированный план Москвы, впервые опубликованный в 1813 году в книге А.Я. Булгакова "Русские и Наполеон Бонапарте", известный под названием "Генеральный план столичного города Москвы. С назначением сгоревших домов и ныне существующих". В собрании Государственного Исторического музея хранится уникальный экземпляр плана, где изображен Наполеон в виде черта с копытами и крыльями, в треуголке, с горящим факелом в левой руке и кинжалом – в правой. Подобная аллегория недвусмысленно раскрывала отношение русского народа к захватнической войне.
Фрагмент Генерального плана столичного города Москвы 1813 года. Наполеон изображен в виде черта с крыльями и копытами.
После окончания войны в Москве развернулись невиданные по размаҳу строительные работы. Практически за два с небольшим года (1815–1817) был полностью восстановлен кремлевский ансамбль. Созданная уже в 1813 году Комиссия для строений в Москве начала проводить в жизнь план благоустройства и генеральной реконструкции города.
Отечественная война 1812 года окончательно сформировала взгляд на Москву как на национальный центр России. "Разжалованная императором Петром из царских столиц Москва, – писал А.И. Герцен, – была произведена императором Наполеоном (сколько волею, а вдвое неволею) в столицу народа русского. Народ догадался по боли, которую почувствовал при вести о ее занятии неприятелем, о кровной связи с Москвой. С тех пор для нее началась новая эпоха".
Наталья Скорнякова