Коренные москвичи часто гордятся тем, что они знают о своем городе "почти все" – и о том, как Юрий Долгорукий основывал его, и о нашествии Наполеона в 1812 году, и об участии предков в героической защите Белокаменной от татарских полчищ… Но вряд ли кто толком интересовался, почему так, а не иначе называется та или иная площадь, улица, застава, где они находятся, чем знамениты…
Роль путеводителей по Москве в какой-то мере восполняют многочисленные пословицы и поговорки, веками слагавшиеся в ее честь. Путеводители мудрые и забавные, талантливые и поучительные, краткие, а потому хорошо запоминающиеся.
...Сердце города – Кремль. В нем многое восхищало приезжего человека, будь то россиянин или же чужестранный гость. Изумительные по красоте и архитектуре дворцы и палаты, соборы и башни, Царь-пушка и Царь-колокол… О Царь-колоколе, о его гигантских размерах (высота 6,14 м, диаметр 6,6 м), о его весе (200 т) сложилась поговорка:
Царь-колокол подними-ка!
В Кремле находится самая внушительная колокольня – "Иван Великий". Она взметнулась к небесам на 81 метр. Несколько веков назад это сооружение не только служило религиозным целям, но и выполняло роль сторожевой башни. С нее великолепно обозревались окрестности Москвы на 25 – 30 верст. В колокольне, считавшейся чудом зодчества своего времени, размещен 21 колокол. Самый увесистый тянет на 70 тонн. К вершине колокольни ведут 329 ступеней. Не случайно горожане все самое высокое, что им приходилось лицезреть, сравнивали с "Иваном Великим":
Выше Ивана Великого!
А о самом сооружении говаривали:
Иван Великий – выше высокого.
Про рослого, но не отличавшегося большим интеллектом человека шла молва:
Ростом с Ивана, а умом с болвана.
А вот несколько юмористических пословиц и поговорок, обязанных своим возникновением прославленной колокольне:
Кабы не кабы, так бы Ивана Великого в бутылку посадил.
Сравнил бутылку с Иваном Великим!
Кабы Иван Великий был маленьким, а карман у меня большим, я бы его туда посадил.
"Как на Ивана Великого крест вколотили?" – "A нагнули да воткнули".
Посреди Кремля раскинулась Ивановская площадь. Знаменита она тем, что на ней дьяки-бирючи (глашатаи) всей мощью своих тренированных легких провозглашали государевы указы и распоряжения, оповещали москвичей о наиболее значительных событиях. Отсюда пошло:
Кричать во всю Ивановскую.
Меркантильный смысл имели любимые выражения гуляк и бражников:
Кутнуть во всю Ивановскую.
Катить во всю Ивановскую.
Царская площадь. Иван Великий. Почтовая открытка 1900-х годов.
Прогуляемся по Красной площади. Вот Лобное место. Об этом круглом каменном сооружении, построенном в XVI веке, мы слышали и читали как о месте, где совершались казни. Та же мысль прослеживается и в фольклоре. В сатирической пословице-притче говорится:
Спорили мыши про Лобное место, где будут кота казнить.
Выражение остроумно и не лишено смысла, но грешит неточностью. Мыши, затевая спор о предстоящей расправе над не пойманным котом, не ведали, что на Лобном месте никого не казнили. Это совершалось Лобного места, на специально оборудованном помосте. Поэтому надо считать лишь художественным приемом и изображение казни купца Калашникова в чудесной "Песне…" М.Ю. Лермонтова. Рисуя приготовления к расправе над Степаном Парамоновичем, поэт пишет:
По высокому месту Лобному
Во рубахе красной с яркой запонкой
Палач весело похаживает…
Похаживал он, а потом рубил купцу буйну голову, конечно же, возле Лобного места. Здесь же четвертовали и Степана Тимофеевича Разина "сотоварищи". Позже Иван Грозный расправлялся тут со строптивыми боярами, а Петр I – с мятежными стрельцами. У подножия Лобного места был выставлен на всеобщее позорище труп Лжедмитрия: растерзанного восставшими против польского засилия москвичами.
"Театром прокламаций" назвал Лобное место прибывший в XVII веке в Москву секретарь голштинского посольства Олеарт. И довольно точно назвал: это возвышение служило трибуной, с которой так же, как и с Ивановской площади, до народа доводились царские указы. Тут же проходили торжественные церемонии и богослужения, отсюда обращались к подданным государи. Здесь они показывали столичному люду своих юных наследников. С Лобного места Иван Грозный публично каялся в своих грехах… С этой же "трибуны" в 1610 году патриарх Гермоген призывал россиян не признавать русским царем польского ставленника Владислава. Кстати, тут же за четыре года до этого события был объявлен царем Василий Шуйский. А четыре года спустя тут же он был свергнут с престола…
Притчей во языцех был для обитателей стольного града Большой Каменный мост, он же Всехсвятский. Он соединяет берега Москвы реки почти в центре города. Прославился сей мост своими гигантскими по старым меркам размерами. Длина его составляла 140 метров, ширина – 22 метра. Он отличался завидной прочностью и массивностью. И если про кого-то хотели сказать, что он человек твердого слова и на него можно положиться, то не находили лучшего сравнения:
Он надежнее Каменного моста!
Или о честном человеке:
Честный человек лучше Каменного моста.
Или о добром:
Добрый человек дороже Каменного моста.
Дороже Каменного моста… Смысл этой пословицы в том, что этот мост сооружался по родному нам принципу долгостроя. Десятилетия ушли на подготовку проекта. Первый проект появился в 1643 году. Затем он неоднократно изменялся и только в 1687–1692 годах проект был окончательно реализован. И поскольку сооружение его обошлось казне в огромную сумму, с ним и стали сравнивать все баснословно дорогое. Между прочим, мост давно уже не каменный, а стальной, но старинное название так и осталось. Сохранилось оно и в пословицах.
Вид на Большой Каменный мост и Кремль. Почтовая открытка 1900-х годов.
О трагическом дне напоминает нам сегодня народное выражение:
Волынка на Ходынке.
Оно появилось вскоре после кровавого события 18(30) мая 1886 года. В тот день по случаю коронации молодого государя Николая II было объявлено праздничное гуляние на Ходынском поле, притом с раздачей гостинцев. При получении подарков началась адская давка, в которой погибли 1389 человек, а еще 1300 изувечены. После этого всякое большое происшествие с людскими жертвами стали называть "Волынкой на Ходынке".
Москву не зря именовали златоглавой, в ней было "сорок сороков" храмов. К началу ХХ столетия это составляло около 470 церквей.
В.И. Даль в "Толковом словаре", выражение "сорок сороков", говорит, что это старинная мера счета 40 раз по 40, то есть 1600. Но, поясняет он, это только по преданию, будто в Белокаменной такое количество храмов. Однако их всегда было намного меньше: едва доходило до тысячи, включая сюда и монастырские храмы. Множество церквей породило и обилие пословиц о них:
У Спаса бьют, у Николы звонят, у старого Егорья часы говорят.
Или пословица о Воскресении на Кадашах:
Правда у Воскресения на Кадашах.
Речь идет не о самой церкви, а о городском голове Шестове, который слыл "борцом за правду". А поскольку он жил рядом с церковью Воскресения, то и пошло: "Правда у Воскресения на Кадашах".
Кстати, Шестов на самом деле пытался навести порядок в городе, прижать лихоимцев и всех прочих, кто старался урвать себе от казны кусок пожирнее.
К "географическим" пословицам отнесем и выражение "Шапка Андронова":
У Андронова шапка на Москве не теряется.
Что за шапка, кто такой Андронов? Речь идет о куполе Спасского собора в Андрониковом мужском монастыре, в котором работал наш гениальный живописец Андрей Рублев. Это он украсил собор нетленными фресками. А "шапка" – купол собора – поистине "никогда не теряется".
Жизнь старой Москвы шла неторопливо, размеренно. Это и послужило поводом к возникновению крылатого выражения:
Едем из Зарядья в Кремль десятый день.
Зарядье от Кремля – всего-то несколько сот аршин. Преодолеть такое расстояние за девять дней… Черепаха шествует скорее. Но говорит это пословица о бюрократизме в тогдашних приказах и судах, о которых речь будет впереди. А вот еще несколько выражений, связанных с географией:
Шиш на Кокуй.
Это означает на нынешнем языке: "Пошел вон!" Русский ученый и лексикограф С.В. Максимов в своих "Крылатых словах" говорит, что выражение это в стародавние времена бытовало еще и в таком виде:
Фрыга, шиш на Кокуй!
Фрыгами лет пятьсот назад называли иноземцев, приезжавших на Русь, чаще всего в столицу. Для них отводили особое место на окраине города, которое именовалось Кокуем (Кукуем) по названию ближнего ручья. Гостям не разрешалось ночевать вне пределов своей слободы, И когда кто-то, увлекшись торговлей в Рядах или прочими делами, шел домом с опозданием, ему бесцеремонно напоминали "Шиш на Кукуй!"(на Кокуй).
У Брестского вокзала. Почтовая открытка 1900-х годов.
Одним из красивейших мест города всегда был Арбат. У него знаменательное прошлое. В 1440 году в районе нынешней Арбатской площади князь Юрий Литовский сокрушил полчища Казанского ханства. А в 1612 году Дмитрий Пожарский одержал здесь победу над польским гетманом Ходкевичем, который рвался к Кремлю, чтобы вызволить осажденных там агрессоров-соплеменников.
Арбат был местом гуляний. Нередко здесь возникали потасовки подвыпивших мещан. Случалось, попадало при этом и невинным людям. Отсюда и крылатые фразы:
Не ходи на Арбат, будешь горбат.
Два брата с Арбата и оба горбаты.
А бесцеремонным людям, когда хотели избавиться от нежелательного гостя или собеседника, говорили:
Катись колбаской по Садовой-Спасской!
Тот же смысл, но в отношении толпы имеет и выражение:
Вали, народ, от Яузских ворот!
Рослого человека со времен царя Алексея Михайловича звали в шутку "коломенской верстой". Связывали это с высокими верстовыми столбами, установленными впервые в стране при этом монархе от Москвы до села Коломенского. С тех пор о московских великанах и стали говорить:
Верста коломенская.
Или еще поговорка, связанная с Неглинной улицей:
Пишет, как помелом по Неглинной.
Это выражение относилось к малограмотным дьякам, которые писали свои грамоты так, что и бес не разберет. А поскольку многие чиновники сидели в приказах на Неглинной улице или около нее, то и появилась такая поговорка. Фантазия народа беспредельна!
Бытовали шуточные присловья, запечатлевшие многие другие места великого города. Скажем, B.И. Даль записал в своем "Толковом словаре":
У всех святых на Кулижках, что в Кожухове за Пречистенскими воротами, в Тверской-Ямской слободе, не доходя до Таганки, на Ваганке, в Малых Лужниках, что в Гончарах, на Варгунихе, у Николы в Толмачах, на трех городах.
Вся эта веселая путаница состоит из реально существовавших географических названий. Кстати, упомянуты Кулижки. С ними связано всем нам знакомое выражение:
У черта на Куличках.
"Кулички" – производное слово от "Кулижек". B.И. Даль толкует это слово так: "Кулига, вычищенный, выжженный под пашню лес. Крестьяне удаляются от насиженного места далеко в лес, для вырубки его и образования кулиги, т.е. плодородного места". Теперь все понятно: "У черта на Куличках – очень далеко. В Замоскворечье находилась местность Кулижки. В летописи 1493 года читаем: "Июля 28 загорелась от свечи церковь Святителя Николая на Песку, и вста буря велия, и кинуло огнь на другую сторону Москвы-реки ко Всем святым на Кулишках..."
Проще объясняется выражение:
Хорошо Хорошево, да не наше, царево.
Красивое и богатое село Хорошево на северо-западной окраине Москвы принадлежало боярину Кучке, а потом перешло во владение царей. Сегодня об этом селе сохранилась память в названия микрорайона Хорошево-Мневники, Хорошевское шоссе…
Фили… Славно это место тем, что здесь 1(13) сентября 1812 года на военном совете русской армии по инициативе М.И. Кутузова было принято мудрое решение о временной сдаче Москвы французам во имя сохранения русской армии и полного разгрома французов. Название деревни Фили вскоре вошло в пословицу:
Как ни виляй, а не миновать Филей.
Потому "не миновать", что Фили располагались на главном пути из Москвы к западным границам России.
Во стольном граде всегда любили сочные шутки-прибаутки. На всю страну Москва была известна своими праздничными "потешками", развлекавшими народ. Скоморохи устраивали мини-спектакли, показывали фокусы, на сопелках да гуслях поигрывали, озорные песни пели…
Людям на потешку, белому свету на посмешку.
И об этих затейниках было сложено много пословиц, поговорок:
Всяк спляшет, да не как скоморох.
У всякого скомороха свои погудки.
И скоморох ину пору плачет.
Много скоморохов селилось в районе Пресни. Отсюда и поговорка:
Скоморох с Пресни наигрывает песни.
Скоморошество считалось среди "благородных" занятием малопочтенным. Балагуров нередко обижали, унижали, с ними, как с марионетками, не церемонились. Чтобы как-то защитить себя, они говорили обидчикам, обращавшимся к ним на "ты":
Ты меня не тычь, я не Иван Кузьмич, а московская барышня.
Связана Пресня не только со скоморохами, но и с женихами. Москва традиционно была "рынком невест". Но, оказывается, и женихи были здесь не из последних. Коли какой-то заневестившейся девице долго не находилось подходящей партии, ее утешали:
Не кручинься, женихи на Пресне есть.
И приходили свахи с Пресни…
Александр Чистяков