Старинный вид Данилова монастыря. Картина неизвестного художника.
Даниловский район получил свое название от одноименного села, а оно — от монастыря во имя святого Даниила Столпника. По преданию, этот монастырь основал здесь, в пяти верстах от Кремля, на правом берегу Москвы-реки, у брода, первый московский удельный князь Даниил Александрович. Данилов монастырь — древнейшая московская обитель. Многое довелось ей пережить на протяжении ее истории: более двухсот лет забвения, набеги ордынцев, крымских татар и ногайцев, столкновения во времена Смуты, реформы Петра I и Екатерины II, большевистские гонения на церковь… Однако и по сей день старейший московский монастырь гордо возвышается на берегу Москвы-реки, сияя на солнце золочеными маковками своих церквей. А его мощные крепостные стены и башни надежно оберегают от всего мирского и суетного скромную и благочестивую жизнь монахов. Позволим себе заглянуть за ворота этой самой старой и самой стойкой обители.
Основатель московской династии
У Александра Невского было четыре сына, младший из них — Даниил, рожденный в 1261 году. Согласно летописям, в двухлетнем возрасте он потерял отца, завещавшего свои земли в удел средним сыновьям, Дмитрию и Андрею. Даниилу же, которого практически и узнать-то не успел, оставил «что негоже» — скудный городок Москву и небольшое и небогатое княжество Московское. По малолетству управлять им он не мог — эта работа была поручена тиунам тверского князя Ярослава Ярославича, дяди и опекуна Даниила. Когда же в 1271 году дядя умер, юному Даниилу с делами управления княжеством, скорее всего, помогали старшие братья, Дмитрий и Андрей, ведь на Руси юноша считался совершеннолетним примерно с 12-14 лет. Как самостоятельный князь Даниил упоминается в летописях только с 1282 года.
Князь Даниил Александрович Московский.
С централизацией Московского государства стремление его владык (особенно — первого самодержца Ивана Грозного) показать всех своих прямых предков главными героями русской истории определило каноническое представление об основателе Московского княжества. В «Степенной книге», ставшей основой и церковного предания, Даниил показан «богопросвященным», мудрым, кротким и заботливым правителем-«братолюбцем». Вероятно, уже при Грозном он был прославлен как местночтимый святой — «Степенная книга» не зря повествовала о совершенных им посмертно чудесах. Но точных данных об этом нет.
В реальности же, видимо, был Даниил по хилости своих владений осторожен, а дела его — не всегда однозначны. Его основной и весьма непростой задачей было превращение своего весьма скромного княжества во влиятельное и доходное. Даниилу приходилось лавировать между своими братьями, получившими более богатые княжества и претендовавшими на великое княжение. А также по возможности избегать крупных ссор с Ордой, которые могли привести к разорению его отчины. В постоянных междоусобицах родни он лавировал, примыкая к тем, кого считал в данный момент сильнее. Главным территориальным приобретением за время правления Даниила стало Переяславское княжество, он получил его по наследству от бездетного племянника-союзника. Едва ли не единственной ратной победой было пленение рязанского князя Константина и захват Коломны, совершенные благодаря «некоей хитрости». При этом, когда брат Даниила Андрей в попытках вырвать у третьего брата, Дмитрия, возможность заполучить великокняжеский ярлык в 1293 году заручился поддержкой хана Тохту и привел на Русь огромное карательное войско Орды, получившее в летописях название «Дюденева рать», Даниил поддержал его и открыл перед ордынским войском ворота Москвы. Ордынцы тогда якобы «Московского Даниила обольстиша» и разорили Москву вместе с окружающими селениями, как поступили и с другими городами Северо-Восточной Руси: Владимиром, Можайском, Муромом, Суздалем… Они вырезали и угнали в плен множество горожан. Сам обманутый князь и его семья не пострадали. Церковное предание сообщает, что после этого Даниил «отдал все свое имущество на помощь разоренным людям и на восстановление Москвы», но не уточняет, что за имущество могло сохраниться в скудном городке (едва 200 шагов в длину) после ордынского грабежа и пожара. Впрочем, некоторые источники намекают, что князь заблаговременно скрылся из города вместе с казной, которую позже и использовал для восстановления своего удельного стола.
В Московском княжестве
Уделил внимание Даниил и религиозному устроению своей отчизны. Легенда гласит, что в 1282 году князь основал первый в Московском княжестве монастырь во имя своего небесного покровителя — Даниила Столпника, аскета-отшельника, проведшего, по преданию, более 30 лет в молитве и посте на вершине башни-столпа.
Даниил Столпник. Фреска 1378 года. Автор — Феофан Грек.
Следов первоначальных построек этого монастыря не сохранилось, но считается, что его деревянная церковь и несколько избушек насельников по традиции еще доордынских времен помещались на удалении от города, примерно в пяти верстах от Боровицкого холма. Монастырь располагался в стратегически важном месте: возле брода через Москву-реку, где в нее впадал небольшой ручей, и рядом с дорогой на юг. Он призван был укрепить южные границы Московского княжества, что было необходимо в свете грядущего столкновения с Рязанью.
Если верить позднейшим летописям, Даниил учредил в монастыре архимандритию — вполне логичное решение: что за княжество без отдельной монастырской иерархии, даже если главный монастырь пока единственный. Архимандрития повысила престиж Москвы среди православных городов. Рядом с обителью появилось кладбище. Там, по преданию, был похоронен в 1303 году и сам князь Даниил — «в черньцъх и вскимь», то есть монахом: принятие монашеского пострига на исходе лет было принято у князей. Во всяком случае, именно там столетия спустя были чудесным образом обретены его мощи.
Металлическая рака с мощами святого князя Даниила, обретенными в 1652 году. Располагается в храме Святых Отцов Семи Вселенских Соборов в Даниловском монастыре.
Согласно принятому мнению, сын Даниила, Иван Калита, передал архимандритию вновь построенному Спасскому монастырю Кремля, поручив архимандриту Иоанну руководить обоими монастырями, однако деревянный Даниловский монастырь вскоре «оскуде нерадением древних архимандритов Спасских, яко ни следу монастыря познаватися».
Иван Данилович Калита.
Однако, возможно, он попросту не был толком восстановлен после устроенного Дюденевой ратью погрома. На два с лишним столетия жизнь на территории монастыря практически замерла — археологи отмечают крайнюю бедность культурного слоя этого периода.
В Московском царстве
B XVI веке с поворотом Москвы к самодержавию возникла надобность в «освящении древностью» ее претензий на роль единственного истинно христианского царства — «Третьего Рима». В рамках этой идеологии в 1550-х годах Иван Грозный уже не ограничивается соборными панихидами по пращуру, учрежденными еще его дедом, а основывает (официально — возобновляет) на том же месте полноценный монастырь. Строительство начинается с каменного храма, но вовсе не в память князя Даниила, а с уникальным в России вплоть до XIX века посвящением: «Святым Богоносным Отцем Вселенских Седми Соборов».
Новый каменный храм за деревянными стенами монастыря был освящен в 1561 году — спустя десять лет после того, как в попечениях о скорейшем превращении Москвы в «Третий Рим» Стоглавый собор ввел новую систему административного деления церковной Москвы. Семь соборных округов при семи соборах и семи церковных старостах — в этом устройстве отразилась не только древняя магия числа 7, но и память о Риме, городе на семи холмах, и, разумеется, о фундаменте московского православия — семи первых вселенских церковных соборах. В центре этого православного космоса, утверждающего византийское наследство Москвы, призван был встать собор всем соборам (и всем старостам, и священству). Он как бы принимал эстафету духовного центра московского православия у первой архимандритии, возвышаясь над ней, как необъятное уже Московское царство Грозного — над маленьким княжеством Даниила Александровича.
Вид со стороны Москвы-реки на Данилов монастырь. Картина неизвестного художника. На переднем плане — святой Даниил (князь или столпник?).
Правда, за время строительства на роль «собора соборов» отыскался другой кандидат, который был и сложнее, и ярче, и ближе к Кремлю: в один год с Даниловским собором освящение получает собор Покрова на Рву, в самой своей ткани отобразивший непростую идеологию времени. К нему же в особую избу переедет и управление церковными округами Москвы. А Даниловский храм станет обычным монастырским собором, лишь в имени сохранив память о несбывшемся высоком назначении. Пройдет чуть меньше двух столетий, и он обветшает настолько, что служить здесь станет опасно: белокаменный храм под зеленой черепицей разберут до основания, а посвящение (к тому времени уже не вполне понятное простым смертным) передадут вновь построенному там же новому собору.
О жизни монастыря в XVI-XVII веках известно не так много. В 1571 году он пострадал от нашествия Девлет-Гирея. Москва почти вся выгорела, а что избежало пожара, подверглось разграблению.
Двадцать лет спустя Даниловская обитель вместе с Симоновым монастырем приняли на себя удар войска хана Казы-Гирея. «Царь же крымский со всеми людьми пришел наскоро под Москву и стал в Коломенском, и воевал около Москвы, села выжигая илюдей забирая в плен», — рассказывает о его нашествии «Новый летописец». В это время воеводы Борис Годунов и Федор Мстиславский начали заранее готовиться к тому, чтобы встретить хана на подступах к Москве и не дать ему сразу войти в город. «Надлежало единственно взять меры, чтобы Хан не ввергнул огня и разрушения в недра столицы, как сделал Девлет-Гирей в 1571 году: для того с удивительною скоростию укрепили предместие за Москвою-рекою деревянными стенами с бойницами; обратили монастыри в твердыни: Даниловский, Новоспасский, Симонов», — описывает эти приготовления Карамзин. Даниловскую обитель в то время окружали деревянные стены: в камне они были перестроены в более поздний период. От войск Казы-Гирея Данилов монастырь также защищали насыпной вал и наполненный водой ров. Кроме того, русские защитники использовали специальные передвижные укрепления — «гуляй-города», которые были установлены под монастырскими стенами.
Под стенами Данилова монастыря собралось войско Федора Иоанновича и опрокинуло орды Казы-Гирея. Ханское войско было встречено русской артиллерией со всех возможных стен города и окрестных селений, в том числе и с монастырских стен. «Весь же день той и нощь со всех стен градных из великих огнедыхающих пушек непрестанно стреляху и изо всех обителей, иже близ царствующего града Москвы, такоже непрестанно стреляюще и многих от поганых побивающе», — читаем в «Повести о честном житии благоверного и благородного и христолюбивого Государя Царя и Великого Князя Всея Руси Федора Ивановича».
Еще через 15 лет в Великую смуту войска Шуйского дрались там с отрядами Болотникова. В 1610 году в поле у Данилова монастыря шли переговоры москвичей с людьми Тушинского Вора Лжедмитрия II о свержении Шуйского и избрании нового царя. Московские люди, недовольные правлением Василия Шуйского, убеждали воровских людей оставить своего тушинского царька, говоря, что тогда и они оставят Шуйского, объединятся с ними, совместно выберут царя и общими усилиями будут противостоять врагам Русской земли — ляхам. Однако переговорам этим не суждено было увенчаться успехом. И при наступлении на Москву войска гетмана Жолкевского казаки Тушинского Вора уже обстреливали стены и башни Данилова монастыря, а после и вовсе сожгли обитель.
Уже после воцарения Михаила Федоровича Романова, в период относительного спокойствия, монастырь был восстановлен уже в камне — в ожидании новых войн. Кирпичные башни и стены появились вокруг него, вероятно, в 1650-1670-х годах.
В мирное же время обитель явно не бедствовала: еще Иван Грозный пожаловал ей почти 1,5 тысячи гектар пашни и более 70 деревень в Московском уезде и еще земли с деревнями в соседнем Коломенском уезде. В конце XVII века монастырь владел подворьем в Кремле, а на жалованье его насельников царева казна регулярно выделяла несколько десятков рублей — суммы немалые.
B XVII веке здесь появились и новые храмы: в конце 1620-х — деревянная, а полвека спустя — каменная церковь Покрова Богородицы. Рядом с ней выросла церковь пророка Даниила, впоследствии ставшая Данииловым приделом Покровской церкви.
В Российской Империи
Архитектурный ансамбль Данилова монастыря складывался на протяжении столетий, но сформировалась его планировка лишь к концу XIX века. Более древняя часть — с каменной оградой, башнями и надвратной церковью Симеона Столпника, храмом Святых Отцов Семи Вселенских Соборов и рядом других строений — оформилась к началу XVIII века. В XIX столетии обитель существенно расширилась — получила новую (западную) часть с некрополем и новыми административными зданиями, вырос главный с тех пор Троицкий собор.
Вид на Даниловский монастырь с высоты птичьего полета.
Охватившая столь значительный период времени история монастыря не могла не отразить стилистические черты архитектуры разных эпох. Впрочем, мы не встретим здесь шедевров: постройки обители скорее типические «герои своего времени», хотя и с особенностями. Обращая взгляд назад, от более поздних по времени сооружений к самым древним, мы увидим и представителя русского модерна (усыпальницу купцов Ляпиных начала ХХ столетия в храме Святых Отцов проектировал сам Федор Шехтель), и характерный образец московского ампира (Троицкий собор проектировал главный московский архитектор «по фасадической части» Осип Бове — тот самый, который поднимал Москву из руин после пожара 1812 года), и пример зодчества послепетровского времени (Северные ворота монастыря с надвратной церковью Симеона Столпника XVIII века).
Троицкий собор Данилова монастыря.
Самое же любопытное и особенное сооружение обители — это собор Святых Отцов Семи Вселенских Соборов, построенный по указу Синода от 1729 года вместо вконец обветшавшего в царствование Петра I несостоявшегося «собора всем соборам» Ивана Грозного.
Храм Святых Отцов Семи Вселенских Соборов и Надкладезная часовня перед ним.
Новый храм в рекордный срок, всего за год, вырос «на плечах» прежних храмов Покрова и пророка Даниила, объединив под своей крышей сразу три разновременных церкви. Созданные в стиле московского узорочья Покровскую и Даниловскую церкви, стоявшие под общим перекрытием с двумя главками, частично разобрали, а на их пониженных сводах вторым ярусом встал еще один храм — собственно Святых Отцов. Этот многосоставный храм, освященный в 1730 году, получит соборный статус — до постройки в обители в 1838 году нового Троицкого собора. Сегодня церковь Святых Отцов включает в себя не только верхний и два нижних храма, но и три разновременных придела, а на фасадах этой постройки непростой судьбы мы можем прочесть и черты нарышкинского барокко, и элементы послепетровской архитектуры XVIII века.
Реформы церкви Петра I больно ударили по монастырю — все его доходы от населенных земель были отписаны в казну, а взамен Монастырский приказ выплачивал в несколько раз меньшие суммы. Даже секуляризация церковных имуществ при Екатерине оказалась не столь чувствительной. В конце XVIII века, однако, положение монастыря улучшается: восстановлена архимандрития, удвоены казенные выплаты, к нему приписывают мельницу с землей для сдачи в аренду.
Во время наполеоновского нашествия 1812 года грозные каменные стены не помогли Даниловской обители. Не имея возможности защищать Москву, монахи, однако, щедро жертвовали на создание народного ополчения. На это было выделено почти три с половиной тысячи рублей. С приходом французов монастырь избежал сожжения, но подвергся разграблению. Однако монахи рассказывали, что их первые французские «квартиранты» относились к святыням с уважением и даже помогали спрятать наиболее ценные вещи перед прибытием конной артиллерии. Правда, позже в монастыре все равно устроили склад и бойню.
После войны обитель постепенно восстанавливают, снова увеличивается казенное содержание, Николай I наделяет монастырь лесными и покосными угодьями. Большая часть земли и строений на ней монастырь сдает в аренду. К этому добавлялись доходы от продажи свечей и просфор, плата за совершение обрядов, а в конце века — доходы по ценным бумагам и проценты по банковским вкладам. К 1917 году у монастыря почти 180 га земли, в нем живут 19 монахов и четыре послушника.
Надвратная церковь Симеона Столпника в Даниловом монастыре.
В Даниловском монастыре работала приходская школа для бедных — несколько десятков ее учеников получали не только начальное образование, но и завтраки. Действовала богадельня и странноприимный дом. В конце XIX века власти начали отправлять в монастырь несовершеннолетних преступников — впрочем, те обычно сразу бежали из-под надзора монахов, частенько с украденным в монастыре имуществом. С началом Первой мировой войны здесь разместился лазарет, находили приют беженцы.
В советской стране
Крах царизма весной 1917 года стал вызовом Русской церкви, почти тысячу лет бывшей его главной скрепой и опорой. Собравшийся в августе 1917 года Поместный собор потребовал сохранения за ней прежнего исключительного положения в государстве и обществе. Большевистские Советы ответили Декретом об отделении церкви от государства и насилием.
Поминальная часовня в Даниловском монастыре. Построена в 1988 году в память всех погребенных в монастыре. Расположена у Нагорной башни, в начале разгромленного большевиками монастырского кладбища.
Монастырь был ликвидирован, его храмы и иное имущество — национализированы, однако даниловская братия продолжала монашескую жизнь как клир Даниловской общины. Власти поначалу пытались подкупить ее: в 1918 году некий безымянный «комиссар по разбору дел мобилизации» предложил братии открыто поддержать Советы и присоединиться к «коммунальному строю», обещая вернуть изъятое у монастыря имущество. Настоятель, епископ Феодор, ответил недвусмысленно: в Даниловском монастыре «искони живут коммунальным строем». Владыка Феодор привечал архиереев, которым власти не позволяли отправиться в свои епархии, осуждал фактическую конфискацию храмового имущества. Летом 1920 года он был арестован и следующие 17 лет скитался по тюрьмам, лагерям и ссылкам, но связи с братией не прерывал. Усилиями настоятеля Даниловская обитель фактически стала важнейшим центром религиозной жизни России. В 1937 году владыка Феодор был расстрелян, каток репрессий прокатился и по всей Даниловской общине — клир и многие из более чем тысячи прихожан были казнены или оказались в лагерях.
Церковь Всех Святых, в земле Российской просиявших. Домовый храм, расположенный в центре Патриаршей резиденции в Даниловском монастыре и освященный в 1988 году.
В 1929 году специальным постановлением религиозная деятельность в монастыре была запрещена. Его некрополь был осквернен и разгромлен, останки лишь нескольких похороненных там выдающихся людей (в том числе Николая Гоголя) удалось перенести на другие кладбища. Здания Даниловского монастыря на полвека оккупировали приемники-распределители и прочие тюремные заведения для малолетних правонарушителей. За это время монастырь обветшал, даже стены стали рушиться.
В 1983 году правительство СССР удовлетворило просьбу патриарха Пимена о безвозмездной передаче монастыря Русской православной церкви. После завершения в конце 1980-х годов обширных археологических и реставрационных работ здесь возобновилась религиозная жизнь.
В обновленный Троицкий собор передали сохраненные владыкой Феодором и тайно вывезенные впоследствии в США частицы утраченных при разгроме монастыря в 1929 году мощей Даниила Московского. Недавно в монастырь вернулись и прежние колокола — их в том же году спас от уничтожения американский бизнесмен Чарльз Крейн, выкупив у Советов и отправив на хранение в американский Гарвардский университет. Подробности возвращения колоколов в родной монастырь мы описывали в статье «Московский колокольный звон».